Агнец - Страница 49

— Сёнь-цай.

— Ага, оно. Как ты считаешь, что там?

— Не знаю, Шмяк. Может, спросишь наставника?

— Сюн-цзай в наречии фэнь-шуй означает «дом рока», — объяснила Крохотные Ножки Божественного Танца Радостного Оргазма. Она стояла на коленях перед низким каменным столиком с глиняным чайником и чашками. На ней был красный шелковый халат, разукрашенный золотыми драконами и перехваченный черным кушаком. Волосы — черные, прямые и такие длинные, что она завязала их в узел, чтобы не таскались по полу, когда она подает чай. Лицо ее было в форме сердца, кожа — гладкая, точно отполированный алебастр, а если девушка и подставлялась когда-нибудь солнечным лучам, все следы ее пребывания на солнце давно выцвели. На ногах она носила деревянные сандалии на шелковых ленточках, и ноги эти, как можно догадаться по ее имени, были крохотными. Потребовалось три дня уроков, чтобы я набрался мужества и спросил ее о комнате за железной дверью.

Она изысканно, но без церемоний разлила чай, как делала это все три дня. Однако на сей раз, передавая мне чашку, капнула в нее чего-то из малюсенького фарфорового пузырька, висевшего у нее на шее на цепочке.

— Что в пузырьке, Радость? — спросил я. Полное имя девушки было слишком нескладным для бесед, а когда я пробовал иные уменьшительно-ласкательные его разновидности (Ножульки, Божественный Танец и Оргазм), она реагировала без воодушевления.

— Яд, — улыбнулась Радость. Губы ее улыбки — робкие и девичьи, но глаза ухмылялись тысячелетним коварством.

— А-а, — сказал я и отхлебнул чаю. Густого и душистого, как и прежде, только теперь в нем ощущался намек на горечь.

— Шмяк, ты можешь угадать тему нашего сегодняшнего урока? — спросила Радость.

— Я думал, ты мне расскажешь, что находится в той комнате «дома рока».

— Нет, сегодняшний урок не об этом. Валтасар не хочет, чтобы ты знал, что в этой комнате. Попробуй еще раз.

В кончиках пальцев на руках и ногах у меня начало покалывать, и я вдруг понял, что мой череп онемел.

— Ты научишь меня, как делать огненную пудру, которой Валтасар пользовался, когда мы приехали?

— Нет, глупенький. — Смех Радости звенел чистым ручейком по камням. Она легонько толкнула меня в грудь, и я повалился на спину, не способный пошевельнуться. — Наш сегодняшний урок… ты готов?

Я хрюкнул. Больше я ничего сделать не смог. Рот свело.

— Сегодняшний урок таков: если тебе в чай наливают яд — не пей.

— Умгу, — как бы вымолвил я.

— Ну что, — сказал Валтасар, — я вижу, Крохотные Ножки Божественного Танца Радостного Оргазма приоткрыла тебе, что хранит в пузырьке у себя на шее. — И волхв от всей души расхохотался, откинувшись на подушки.

— Он умер? — спросил Джошуа.

Девушки положили мое парализованное тело рядом с Джошем и подперли, чтобы я мог смотреть на Валтасара. Прекрасные Врата Небесной Влаги Номер Шесть, с которой я успел лишь познакомиться и пока не придумал ей кличку, капнула мне чем-то в глаза, чтобы не пересыхали, поскольку моргать я, кажется, тоже разучился.

— Нет, — ответил Валтасар. — Он не умер. Он просто расслабился.

Джошуа ткнул меня под ребра, и я, конечно, даже не дрыгнулся.

— И правда расслабился, — подтвердил Джош. Прекрасные Врата Небесной Влаги Номер Шесть вручила Джошу бутылек с глазными каплями и откланялась. Все девушки вышли.

— А он может нас видеть и слышать? — спросил Джошуа.

— О да, он при полной памяти.

— Эй, Шмяк, я учусь Ци, — заорал мне в ухо Джош. — Оно нас обтекает. Его не видно, не слышно, оно не пахнет, но оно есть.

— Орать необязательно, — сказал Валтасар. Я бы сказал то же самое, если бы мог говорить.

Джошуа капнул мне в глаза.

— Извини. — И повернулся к Валтасару: — А этот яд — откуда он взялся?

— Я учился у одного мудреца в Китае — он служил главным отравителем императора. Он и научил, как и массе другого волшебства пяти стихий.

— А зачем императору отравитель?

— Такой вопрос приличествует только крестьянину.

— Такой ответ приличествует только ишаку, — ответил Джошуа.

Валтасар расхохотался.

— Да будет так, дитя звезды. Вопрос, заданный всерьез, требует и ответа всерьез. У императора много врагов, от которых следует избавляться, но гораздо важнее, что у него много врагов, желающих избавиться от него. Большую часть времени мудрец составлял противоядия.

— Значит, у этого яда есть противоядие, — сказал Джош и опять ткнул меня под ребра.

— Всему свое время. Всему свое время. А пока выпей вина, Джошуа. Мне бы хотелось обсудить с тобой три алмаза Дао. Три алмаза Дао таковы: сострадание, умеренность и смирение…

Через час вернулись четыре китаянки, подняли меня, вытерли с пола слюни, которые я напустил, и унесли меня в наши покои. Проплывая мимо огромной железной двери, я услышал с той стороны какое-то царапанье, и голос у меня в голове произнес: «Эй, пацан, открой дверь, а?» — но девчонки ничего не заметили. В покоях они обмыли меня, влили в рот какой-то густой бульон, уложили на кровать и закрыли мне глаза.

Я слышал, как в комнату вошел Джошуа и заше-буршал, готовясь ко сну.

— Валтасар говорит, что скоро велит Радости дать тебе противоядие, но сперва ты должен усвоить урок. Говорит, так у китайцев принято учить. Странный способ, правда?

Если б я мог издавать какие-то звуки, я бы согласился, что да, способ и впрямь очень странный.

Итак, теперь вы знаете:

У Валтасара были наложницы, числом восемь, и звали их:

Крохотные Ножки Божественного Танца

Радостного Оргазма,

Прекрасные Врата Небесной Влаги Номер